По пути Рейгана, Шварценеггера и Зеленского. Зачем актеры, спортсмены и блогеры идут во власть?

Политика становится доступнее?

В современном мире публичное пространство политики все больше и больше переносится в медиасферу, законы которой накладывают значительный отпечаток на технологии выборов и демократию в целом. Если еще в XX веке ключевым форматом предвыборной агитации выступали публичные встречи кандидатов со своими избирателями и граждане только начинали привыкать к заочным радио- и телеэфирам (например, «Беседы у камина» или серия радиообращений Ф.Рузвельта к американскому избирателю в 1933-1944 гг.), то в эпоху тотальной медиатизации и интернетизации политики избиратели формируют свои представления о политической реальности во многом благодаря таким универсальным цифровым платформам как Youtube, Instagram, ВКонтакте и др., практически не посещая официальные сайты политиков и политических партий.

При этом современные избиратели все более склонны принимать участие в электронных опросах и выборах, потому что это можно сделать через мобильные приложения (например, Госуслуги), не тратя время на очное посещение избирательных участков. Более того, в эпоху развлекательного медиа политикам и политическим партиям приходится не только конкурировать между собой на выборах, но и бороться за внимание потенциального избирателя, ежедневно охваченного потоками рекламного и развлекательного контента.

И одним из наиболее очевидных инструментов завоевания внимания и доверия потребителя выступает привлечение в ряды политических партий известных в медиасфере личностей, например, актеров, режиссеров, спортсменов, блогеров и др.

В политику через профессию

В партийных списках любой значимой политической партии можно найти того или иного «непрофильного» персонажа, например, признанную в широких массах знаменитость или селебрити, выполняющую функцию интегратора или переходника между медиасферой и сферой политики: с одной стороны, избиратель охотнее доверяет знаменитости (например, В. Третьяку, И. Родниной, В. Газзаеву, В. Бортко), символический капитал которой не зависит от интересов партийной бюрократии и не ассоциируется с политическими скандалами и интригами, с другой стороны, те идеи или законопроекты, которые вероятно вкладываются «в уста» селебрити – сами по себе становятся медиафактами, которые призваны работать на укрепление партийного имиджа.

Однако в этой схеме бывают и исключения: поправки и инициативы депутата Н. Поклонской в сфере пенсионного обеспечения и противодействия коррупции не были поддержаны, несмотря на значимость ее символического капитала, полученного в ходе «Крымской весны», и имиджевый вклад в развитие «Единой России».

Помимо участия в партийных списках известные медиаперсонажи нередко исполняют функции политических лидеров: так, американский актер Рональд Рейган стал 40-м президентом США, чешский писатель Вацлав Гавел – 7-м президентом Чехословакии, филиппинский актер Джозеф Эстрада – 13-м президентом Филиппин, украинский шоумен Владимир Зеленский – 6-м президентом Украины. В этом случае популярность медиаперсонажа способствует его продвижению на высший государственный пост, позволяет на первом этапе заработать дополнительные очки политического рейтинга и впоследствии сказывается на его поведенческом стиле, позиционировании в политическом пространстве.

Так, американский актер Шварценеггер, сыгравший Терминатора из будущего, сумел не только стать 38-м губернатором Калифорнии, но и реализовать свой футуристический кинообраз в процессе продвижения инициатив в сфере экологии и исследования стволовых клеток.

Может ли это быть опасно для общества?

Медиатизация политики является объективным феноменом, которого не стоит бояться. В конечном итоге, избиратель только выигрывает от того, что политики активно осваиваются социальные сети и видеохостинги. Так, президентская избирательная кампания в США 2008 года стала первыми YouTube-выборами, позволившими Обаме и Маккейну отойти от стандартной политической рекламы и сделать YouTube альтернативной системой информирования избирателей. Твиттер Трампа в принципе становится одним из основных источников новостей, касающихся политического курса американского президента и его внешнеполитических инициатив, оказывая непосредственное и не всегда предсказуемое влияние на мировую политику. Мэр Москвы С. Собянин стал первым мэром в современной истории России, аккаунты которого в социальных сетях задали качественно новый уровень информационного обеспечения в сфере городского управления.

Однако медиатизация политики имеет и обратную сторону, связанную с манипуляцией и разогревом общественного мнения, активизацией политических радикалов и националистов, бросающих вызов гражданскому миру и политическому порядку (например, в ходе «арабской весны» на Ближнем Востоке и «цветных революций» на постсоветском пространстве).

Причем «знаменем» подобных процессов порой становятся вполне известные медиаперсоны (актеры, журналисты, музыканты, ученые и др.), символический капитал которых явно или неявно используется организаторами государственных переворотов и «цветных революций» в своих целях (например, украинский журналист М. Найем, ставший одним из активных участников Евромайдана, белорусский блогер С. Тихановский, обостривший ход президентской избирательной кампании в Республике Беларусь).

Однако, практически неизбежная политизация медиаперсон, вступающих на поле публичной политики, например, российского журналиста и видеоблогера Ю. Дудя, стендап-комика и видеоблогера Д. Поперечного, видеоблогера и рэпера Ю. Хованского имеет как минимум два аспекта: с одной стороны, их выступления воздействуют на уже сформированную у населения структуру политических представлений и вызывают соответствующие отклики справа и слева, с другой стороны, своей работой и влиянием на умонастроения людей они демонстрируют силу и независимость интернет-медиа, задающих новый формат публичной политики, существующий параллельно с официальным газетно-телевизионным миром.