Путин предложил ограничить число детей мигрантов в одном классе. Почему эта идея не так хороша, как кажется?

Долю детей мигрантов – ограничить

На днях, выступая на заседании Совета по межнациональным отношениям, президент России Владимир Путин поднял достаточно сложную тему – обучение в российских школах детей иностранных мигрантов.

Началось все с выступления министра просвещения Сергея Кравцова – он рассказал о том, как важно проводить языковую адаптацию мигрантов, в том числе из страх бывшего СССР. Люди переезжают в Россию целыми семьями, поэтому государство должно как-то продумывать вопросы обучения их детей (тогда как сами мигранты обычно владеют русским языком).

Кравцов рассказал о трех основных направлениях по просветительской работе для иностранцев:

• Россия направляет за границу российских учителей. Они преподают там русский язык, а также знакомят местных школьников и других учителей русской культуре. Проект охватывает уже 6 стран – это Таджикистан, Узбекистан, Киргизия, Сербия, Монголия и Вьетнам. А в Узбекистане работа идет вообще с детского сада;
• в Таджикистане и Киргизии Россия строит школы – там будет вестись обучение на русском языке и по российским стандартам;
• каждый год Россия принимает тысячи школьников из других стран в крупные детские лагеря.

Но главное – Россия начинает внедрять меры по улучшению адаптации детей мигрантов в российских школах. Их туда принимают на общих основаниях, в регионах открываются специальные центры по обучению русскому языку, а со многими детьми работают в индивидуальном порядке.

Однако Владимиру Путину, видимо, прилагаемых Минпросвещения усилий показалось недостаточно. После речи министра он обратил внимание на то, что в Европе и в США происходят какие-то страшные вещи с мигрантами – там их дети составляют слишком большой процент от числа учеников в классе. И из-за этого родителям «местных» приходится забирать детей из классов.

Этого нельзя допустить в России, считает Путин – как оказалось, в стране есть целые школы, которые на все 100% укомплектованы детьми мигрантов. И это проблема.

Президент обратил внимание – число детей иностранцев в российских школах должно быть таким, чтобы их можно было не формально, а реально адаптировать к русскоязычной среде (и вообще к российской культуре в целом).

Начать контролировать этот вопрос Путин поручил с городов-миллионников и национальных республик.

Потом эту тему поддержала член Совета федерации из профильного комитета Лилия Гумерова – она предложила создать в стране единую систему учета детей мигрантов и ввести для их родителей ответственность за несвоевременное информирование о том, что их дети находятся на территории страны. В будущем это позволит властям видеть, какой объем мер поддержки нужен этим детям.

Сколько в России мигрантов и их детей

Несмотря на определенные проблемы с экономикой, Россия по-прежнему остается привлекательным направлением для мигрантов из более бедных стран бывшего СССР. По данным МВД, обычно в России находилось от 9 до 11 миллионов иностранцев, но по данным на конец прошлого года их осталось около 6 миллионов. Значительное количество иностранцев потеряли работу в период пандемии были вынуждены уехать.

Для большинства из тех, кто уехал в свои страны, вернуться в Россию сложно – границы по-прежнему закрыты, а власти разрешили лишь ограниченное число авиарейсов из Узбекистана с 1 апреля 2021 года.

Многие отрасли (как минимум – строительство и сельское хозяйство), оставшись без низкооплачиваемой рабочей силы, испытывали большие проблемы со второй половины прошлого года. Как оказалось, мигранты стали достаточно квалифицированными для некоторых работ, тогда как россияне не готовы работать за предложенные зарплаты.

Вернуться в Россию сейчас мигранты могут буквально в «ручном режиме» – строительные компании должны подавать специальные заявки, потом организованно завозить иностранцев, и отправлять их на обязательный карантин. Поэтому притока новой рабочей силы почти нет – и сейчас в России около 1,3 миллионов иностранцев с патентами на работу, 85 тысяч человек с разрешениями на работу, и 1 миллион иностранцев с разрешениями на временное проживание и с видами на жительство.

Что же касается количества детей мигрантов, Министерство просвещения оценивает его в 140 тысяч человек (это дети соответствующего возраста, которые посещают школы). При том, что всего в стране 16,2 миллиона школьников, на детей мигрантов приходится менее 1% от общего количества.

Как только иностранец получает российское гражданство (прожив несколько лет по виду на жительство, или попав в одну из специальных программ), он уже не считается мигрантом.

Действительно ли это нужно?

Как раз недавно, с 1 апреля в России стартовал процесс записи детей в первые классы школ. Процедура прописана так, что право записаться в первый класс имеют родители детей, зарегистрированных на закрепленной за школой территории. При этом дети иностранцев, поставленные на миграционный учет по адресу на той же территории, имеют равные права на прием в первые классы. Более того, закон обязывает родителей-иностранцев записывать своих детей в школы.

Другими словами, сейчас не существует законных оснований отказать в приеме ребенка в первый класс из-за его гражданства или национальности.

Понятно, что принять такие меры – не очень сложно, да и родители российских школьников такую идею поддержат (хотя бы для того, чтобы уменьшить очереди в более престижные школы). Но насколько это будет оправданно и целесообразно? Мнения разделились:

• как считает глава Федерального агентства по делам национальностей Игорь Баринов, устанавливать жесткие квоты в данном случае нельзя – властям придется придумывать какие-то механизмы, которые позволили бы распределять детей иностранцев по школам более равномерно;
• депутат города Котельники (откуда недавно пошла фотография одного класса с 26 иностранными фамилиями) Анна Пахомова рада, что на проблему обратили внимание на федеральном уровне. По ее словам, это серьезный вопрос – когда в класс приходят по 20 детей, для которых русский язык не родной, учителю будет очень сложно – как и другим, русскоязычным, ученикам;
• Всеволод Луховицкий из профсоюза «Учитель» считает, что все дело в финансировании. Если ввести специальные доплаты для учителей, они смогли бы заниматься с таким детьми в дополнительное время и повышать их уровень владения русским языком;
• журналист и литературный критик Дмитрий Самойлов говорит, что проблему решать нужно – сейчас образовался определенный провал, из-за которого миллионы человек, приехавшие в Россию из стран Средней Азии, практически не владеют русским языком. Они уже не попали в советскую систему образования, на их родине русский язык, скорее всего, не изучали вообще, и в России заниматься их образованием никто не будет. А что касается распределения детей – в классе детей-иностранцев должно быть не больше 1-2, иначе есть риск «геттоизации» целого района.

Конечно, проблема образования детей мигрантов возникла не сейчас, и актуальна она не только в России. Есть достаточно серьезные исследования, посвященные политике мультикультурного образования – например, такую политику проводят в США, где мультикультурные школы показали себя более эффективными, чем традиционные монокультурные заведения.

Однако мультикультурализм предполагает, кроме прочего, еще и равные возможности – но как это будет согласоваться с ограничением числа детей мигрантов в школах, пока не совсем понятно.

Какие могут возникнуть проблемы?

Если следовать предложению президента Владимира Путина, в каждом классе должно быть не больше определенного количества детей иностранцев, приехавших в Россию на работу. Но это может стать проблемой еще на этапе расчета:

• как правило, мигранты вынуждены проживать компактно в отдельных районах – где, как правило, более низкие цены на аренду (если в Россию переезжает семья с детьми, денег у такой семьи будет оставаться еще меньше);
• даже если все семьи встанут на миграционный учет, большинство этих детей попадут на территорию, закрепленную за конкретной школой. Соответственно, классы будут состоять преимущественно из иностранных учеников – просто потому, что такова структура жильцов данного района;
• если распределить детей по школам соседних районов, у их родителей может банально не хватать времени отводить их туда. А если в соседних школах процент мигрантов будет превышен, остальным детям придется ездить в другие районы – что еще сложнее, опаснее и дороже;
• в конце концов, если в городе много работы для низкоквалифицированных работников, для всех детей мигрантов может попросту не хватить школ и классов.

Возникнет риск определенной дискриминации – дети из одних семей попадут в ближайшую школу, а для остальных «квоты» может не хватить. Придется продумывать механизм распределения детей по школам, который тоже вряд ли будет справедливым.

Следующая проблема – многие иностранцы живут без регистрации, соответственно, официальные органы опеки просто ничего не знают об их детях, поэтому количество таких детей может быть гораздо больше 140 тысяч человек на всю страну.

Но даже такие меры могут не помочь – дело в том, что многие мигранты находятся в процессе оформления российского гражданства. И как только родители получат документы, их дети тоже получат гражданство – и на них уже не будут распространяться все эти ограничения. При этом получение гражданства не означает, что такие дети будут лучше понимать русский язык или окажутся лучше адаптированными к российской системе образования.

Поэтому идея распределить детей из семей мигрантов по разным школам, хоть и преследует вполне понятные цели, может столкнуться с серьезными проблемами при реализации.