Урожай растет быстрее, чем строятся элеваторы. Где хранят зерно в России и почему мощностей уже не хватает?

Сколько зерна соберёт Россия в 2020 году?

Вот статистика: на 25 августа 2020 года зерновые и зернобобовые культуры обмолочены с площади 28,3 миллиона гектаров (это 59,1 процента к посевной площади). Намолочено 92,4 миллиона тонн зерна при урожайности 32,6 центнера с гектара. Из них пшеница обмолочена с площади 19,2 миллиона гектаров – это 65,3 процента к посевной площади, намолочено 68,4 миллиона тонн зерна при урожайности 35,6 центнеров с гектара. Ячмень обмолочен с площади 5,7 миллиона гектаров (66,6 процента к посевной площади), намолочено 16,7 миллиона тонн при урожайности 29,4 центнеров на круг.

Что означают эти цифры? Только то, что общее количество собранного в нашей стране зерна в конце концов не уступит прошло- и позапрошлогоднему. А это, в свою очередь, означает, что зерно снова придётся где-то хранить.

Почему открытые хранилища всё менее популярны?

Кто из людей постарше не помнит кадры из «кино про колхозы», где румяные казачки, не разгибая спин, с песнями и прибаутками перебрасывают зерно из кучи в кучу под матерчатым тентом в чистом поле? Ну, не вдаваясь в скучное теоретизирование, можно просто сказать: это нужно, чтобы при хранении на открытом (или крытом – разницы нет) токе зерно не испортилось. Чуть повлажнело, чуть слежалось – и только на спиртзавод. Даже скотина есть не станет. Если вообще что-то останется: зерно действительно практически сгорает, температура в куче слежавшегося влажного зерна – почти кипяток.

Только вот где сейчас найти толпу таких румяных казачек? «Ворошить» зерно в селе некому. И людей нет, и работа такая по уровню оплаты – ниже низкого.

Крытый ток – это специализированное сельскохозяйственное сооружение, предназначенное для временного хранения сельхозпродукции во время уборки урожая и защиты его от атмосферных осадков. Конструктивно крытый ток представляет собой навес на металлическом каркасе с оборудованной площадкой под хранение и подработку урожая, преимущественно зерновых культур.

Ну да, сейчас в части хозяйств токи механизированы. Но, по некоторым оценкам, до 60 процентов российского зерна – это собственность мелких и средних фермеров, а «середняку» не до механизации. Ему бы побыстрее и подороже продать. А вот с этим и проблема. Эти два понятия – «побыстрее» и «подороже» – взаимоисключающи. Значит, чтобы подороже продать – зерно нужно придержать. В теории. А чтобы придержать – нужно сохранить.

Для нормального хранения зерна и придумали элеваторы, где зерно пролежит и год, и два, потеряв в массе и качестве сравнительно немного. Поэтому желание получить за свой урожай больше денег и подвигает земледельцев хранить зерно, не рискуя его сгноить, на элеваторах. А здесь – свои, как говорится, засады.

Сколько в России элеваторов?

По мнению президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, озвученному для «Интерфакса» несколько лет назад, «аграрии… столкнутся с проблемой дефицита современных мощностей для хранения зерна. Значительная часть его будет размещена в неприспособленных помещениях, что может негативно отразиться на качестве, которое, кстати, в этом году несколько ниже прошлогоднего».

«Ключевой проблемой является недостаток терминалов для хранения зерна, – отмечает председатель совета директоров компании «Глобал Рус Трейд» Анна Нестерова. – В мировой практике считается нормальным, если мощностей для хранения зерна на 20-30 процентов больше урожая».

По данным Аркадия Злочевского, в последнее время имевшиеся в стране ёмкости были рассчитаны на хранение 120 миллионов тонн зерна, но только 40 процентов из них отвечают современным требованиям. При том, что в 2020 году этого зерна и будет примерно 120 миллионов тонн – плюс-минус.

Часть зерна уже распродана, часть разойдётся с временных хранилищ. Самые рачительные (или самые хитроумные?) зерно попридержат, ссыпав его в элеваторы. Задействовав примерно эти указанные 40 процентов современных элеваторов. Остальные задействовать невозможно, если ты себе не враг. Потому что, как уже было сказано, требованиям не отвечают. Что делать? Строить новые.

Зачем строить элеваторы?

Чтобы России всерьёз конкурировать на мировом рынке зерна, считают эксперты, выбрасывать его на рынок нужно вовремя. Никто не даст хорошую цену, если предложение превосходит спрос – а в течение осени это закон. Значит, нужно подождать. И не ошибиться: зерно ведь продукт, имеющий тенденцию портиться при неправильном хранении.

В России номинально элеваторов хватает. Реально – нет. Существующие ёмкости для хранения зерна есть либо в виде развалин, либо и вовсе на бумаге. Вот какова сейчас, по оценкам специалистов, ситуация в России со строительством элеваторов.

Стационарные элеваторы, как отмечают наблюдатели в сфере агробизнеса, всё чаще уступают место небольшим модернизированным хранилищам хозяйств. Агрохолдинги же строят или покупают индустриальные мощности для размещения зерна. Они нужны, чтобы сохранить маржу основного бизнеса: обеспечить кормами мясное производство или выгодно продать собранный урожай.

В зерновом секторе дефицит ёмкостей для хранения продукта приводит к серьёзным потерям урожая, высоким ценам за хранение и, соответственно, снижению рентабельности производства и сезонным колебаниям цен на внутреннем рынке. Кроме того, нехватка элеваторов ограничивает экспортный потенциал.

Вот такие они – большинство российских элеваторов

По приблизительной оценке, почти 70 миллионов тонн общих мощностей приходилось на ёмкости сельхозпроизводителей, 70 процентов которых, в свою очередь, представляют собой склады и амбары, построенные в 1950-70-х годах. В таких условиях невозможно качественное хранение – в частности, теряется 10-20 процентов помещенного в такие ёмкости зерна. А индустриальные мощности – собственно, элеваторные – сильно изношены.

По данным Минсельхоза, износ основных средств и оборудования составляет 70-80 процентов, а энерго- и капиталоёмкость старых предприятий на 30-40 выше современных. Подработка и хранение зерна на таких устаревших площадках, как правило, экономически невыгодны сельхозпроизводителям.

Вот и вывод: основная проблема хранения в том, что подавляющее большинство элеваторов – наследство советских времен, они не отвечают современным технологическим и логистическим требованиям.

По данным Минсельхоза в целом за последние годы прирост объёмов новых качественных и отвечающих большинству современных требований зернохранилищ составляет где-то 4,6 миллиона тонн. А урожаи выросли на 20-30 миллионов тонн. Такая вот вилка.

А сколько стоит это «удовольствие»?

Если агрокомпания рассчитывает на устойчивую рентабельность, то ей не обойтись без своих хранилищ, чтобы не продавать весь урожай сразу. Не обязательно инвестировать в классический элеватор с подработкой и перевалкой из силоса в силос – достаточно складов или мини-элеваторов для непродолжительного хранения (до четырех месяцев), считают эксперты. Как раз такие объекты в основном и строят аграрии. В большие элеваторы объёмом от 200 тысяч тонн вкладываются крупные производители и агрохолдинги, привлекающие при реализации этих проектов средства федерального и региональных бюджетов. По наблюдениям специалистов, сейчас элеваторы строят те, кто хочет купить зерно в сезон по минимальной цене, а потом партиями перерабатывать. Такая стратегия, например, у производителей мяса, имеющих комбикормовые производства.

Итак, в собственных мощностях прежде всего заинтересованы агрохолдинги и стабильно развивающиеся крупные хозяйства. Вот что рассчитали отечественные специалисты: средняя или небольшая компания никогда не окупят элеватор, даже если найдут средства на его постройку. Средняя стоимость строительства – $200 за тонну хранения. Зерно хранится по полгода, в среднем по цене $2,5-3/т с НДС в месяц. То есть если хранить на своих мощностях, то с каждой тонны можно заработать $12-15. С учётом ставки дисконтирования, сложно даже предположить, за какое время инвестиции в строительство окупятся.

Чтобы построить элеватор, необходимы не только серьёзные финансовые ресурсы, но и готовность владельца к большому числу согласований и других формальностей. Это и свидетельство о регистрации потенциально опасного производственного объекта, и процедура подтверждения соответствия закону о промбезопасности, лицензия на осуществление деятельности по эксплуатации взрыво- и пожароопасных производственных объектов.

Все эти расходы составят несколько процентов от стоимости закупленного оборудования, и в среднем затраты на строительство варьируются от $200 до $250 за тонну хранения. Многие в России могут себе это позволить?

В проекте «Долгосрочная стратегия развития зернового комплекса Российской Федерации на 2016–2025 гг. и на перспективу до 2035 г.» отмечена нехватка 8,2 миллиона тонн вместимости зернохранилищ. Вместе с тем рост производства зерна уже не остановить: мы же видим, насколько заинтересованы аграрии в расширении рынка сбыта. При этом условии – расширении рынка – страна и будет производить зерна больше и больше.

Чтобы избежать шантажа

Значит, и объёмы хранилищ должны расти. Ибо может наступить момент, когда не мы – производитель зерна – а его потребитель станет грубо и безапелляционно диктовать ценовые условия. Зная, что не купи он зерно вовремя – оно попросту сгниёт.

Пока что, например, Турция и Египет просят увеличить поставки пшеницы из-за выросшего спроса населения. Это обусловлено снижением курса рубля. Теперь иностранцы могут закупать российскую продукцию и получать сверхприбыль. Таким образом, Россия пока диктует свою волю на зерновом рынке. До тех пор, пока те же Турция или Египет не найдет более покладистых поставщиков.

Вот когда турки могут вспомнить нам свои помидоры…